Василий Давыдович Ирзабеков – известный писатель, филолог и миссионер, автор многочисленных изданий, направленных на популяризацию и сохранение русского языка. Он автор книг «Тайна русского слова», «Святая сила слова. Не предать русский язык», передачи с его участием регулярно идут на российских телеканалах. Выпущен диск с циклом авторских телепрограмм: «Тайна русского языка. Заметки нерусского человека». В 2001 году создал и возглавил Православный центр во имя святителя Луки (Войно-Ясенецкого), получивший благословение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, является литературным редактором журнала «Переправа» («Шестое чувство»).
28 февраля и 1 марта 2013 года в рамках цикла встреч В.Д.Ирзабеков прочел две лекции в Балакове, где рассказал слушателям о том, почему важно хранить чистоту языка, какую роль язык играет сегодня, почему люди должны ему служить. Разговор шел и обо всей русской культуре, о ее миссии.
Предлагаем вниманию читателей интервью, данное писателем корреспонденту газеты «Свет Рождества».
— Василий Давыдович, язык, по Вашим словам, – еще и свидетельство чистоты души. Можем ли мы сказать, что язык, на котором мы говорим, определяет нашу христианскую сущность? И что мы наравне с прочим будем отвечать и за тот язык, на котором говорим?
— Конечно. Говорить о русском языке в отрыве от Священного Писания – это несерьезно. Потому что глубинный смысл исконных русских слов раскрывается только через христианскую традицию, только через священные тексты. Мы обладаем им (должны бы обладать — потому что можно владеть, а можно иметь), но надо не только обладать, но и овладевать. Знаете, когда я только начинал работу на телевидении, в конце программы задал вопрос телезрителям: кто лучше всех владел русским словом? Пришли письма. Кто-то называл своего учителя, кто-то бабушку, Пушкина… А я убежден, что лучше всех владел русским словом Тот, кто Сам Слово, и к Кому мы придем. Придем на последний Суд. У меня нет убежденности, что с каждым из нас там будут говорить, в том числе и со мной. Но будет Суд, надо будет ответствовать, и я не сомневаюсь только в одном — что буду говорить по-русски. И поэтому очень важно, на каком русском ты будешь говорить: «типа», «в натуре», «короче»… Да? Ну и будет короче…
А еще мы будем отвечать за то, что сделали с нашим языком; а еще за то, что мы не сделали для него, а могли бы сделать. Да, пусть ты не сквернословил, честь тебе и хвала, но если ты попустительствовал, если рядом с тобой это творилось, а ты не остановил, не вразумил – плохо. Тебя могут послушать, могут не послушать, это другое дело, но дело твоей совести – попытаться воспрепятствовать этому. Надо начинать с языка. Апостол Иаков, брат Господень, оставил нам великие слова! Мне кажется, до него никто так не говорил, только вслушайтесь, две тысячи лет назад он сказал: человек, сумевший обуздать свой язык, есть человек совершенный, то есть святой. И мне подумалось: Господи, вот я, лентяй, и нашел самую короткую дорогу к спасению – можно не поститься, не трудиться, не преклонять колени, надо только обуздать свой язык – вот тебе и дорога к святости… Попробуйте!
— В одной из своих бесед Вы говорите о том, что нужно не просто беречь и защищать русский язык, нужно служить ему, поскольку именно язык сберегает и сохраняет нас как нацию. Что значит служить языку? В чем должна выражаться эта служба?
— Я немного по-другому сказал: если в первые годы я призывал людей беречь русский язык, защищать его, порой спасать, то с годами пересмотрел эту точку зрения. Возьмите Евангелие от Иоанна: Бог есть Слово… Скажите мне – это мы Бога спасаем или Он нас? Мы Бога защищаем или Он нас? Мы Бога оберегаем или Он нас? Слово – это Бог. Я опешил, когда эта мысль пришла мне в голову. Я подумал: что я говорю – это я должен Бога защищать?! И тогда встает второй вопрос: а каким должно быть отношение мое к языку? Единственным – ему надо СЛУЖИТЬ. То есть быть рабом Божиим в самом высоком понимании. Вот пример — у моих предков были слуги. Дед рассказывал, они были разные – расторопные и не очень, опрятные и не очень, и тогда надо было определить: а что самое главное в слуге? А самое главное только одно – верность. Вот и мы должны хранить верность нашему языку. Верность и вера – одного корня. Никогда ни при каких обстоятельствах нельзя предавать. Родину, любимую, друга, не предавать веру, не предавать свой язык. Ибо вера от слышания, а слышание – это Слово Божие. Слово первично.
— «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог»… Получается, язык не может быть безбожным?
— Тут на самом деле надо понять, что это бледный перевод с греческого (Слово – это Бог, по-гречески Логос). Я недавно читал, что у этого слова насчитывается множество значений, и одно из них – «слово». А вообще это более глубинное, титаническое понятие. Язык не может быть безбожным. Вот есть такой замечательный святой, у нас его знают очень мало – святитель Гурий. Он просвещал китайцев. И надо было переводить Евангелие для них. Как перевести: «В начале было Слово»? У китайцев нет понятия «слово», как оно существует у нас, у них иероглифы. Скажем, «счастье» иероглифом обозначается как домик и свинья. Вот такое представление о счастье: сытость, покой… Он перевел на китайский совершенно гениально: «В начале было Дао». Дао по-китайски – это путь. Но не путь, скажем, в Саратов, а ПУТЬ, заглавными буквами. Путь, как вектор духовный, которому человек следует. А самое главное и удивительное — это не противоречит Евангелию. Потому что в Евангелии сказано: Аз есмь путь.
— Василий Давыдович, борьба за язык – это борьба за веру, говорите Вы в своей книге «Тайна русского слова», и приводите слова святого Апостола Павла: «Итак, вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10, 17). И что именно язык формирует душу русского человека…
— Вы знаете, я благодарен женщине, которая несколько лет назад поставила меня в тупик, сказав: какая разница, на каком языке говорить? Это страшный вопрос, но он был искренний, и он мне помог по-другому понять то, чем я занимаюсь. Книги мои во многом выстроились благодаря именно этим трудным вопросам.
В 42 года милостью Божией я крестился в Православную веру с именем Василий, и именно это вхождение в храм многие вещи высветило и дало такой интересный поворот в моей жизни. Сейчас в любой аудитории я всегда обращаюсь к молодежи и зову их в православный храм, потому что все беды, болезни и скорби нашего времени там излечиваются. Мы знаем, что это за Лечебница, и Кто там Врач. В храме человек, который живет в России, пусть он по происхождению и нерусский, начинает понимать очевидные вещи, впитывать понятия: вера, Родина, семья. Здесь не говорят высоких слов о национальной идее, тут она уже присутствует, обретается вот уже более двух тысячелетий. И только здесь начинаешь понимать, что без сакрального сплетения этих двух начал – русского языка и Православной веры – русскому человеку невозможно состояться. Вспомните мудрые слова Ф.М.Достоевского: «Русский человек без Бога – дрянь». Живут в России русские татары, русские немцы, русские евреи, и даже (смеется) русские азербайджанцы. Все они «крови не родной, а души одной». А язык, на котором они говорят — русский язык – не может развиваться вне храма, вне Православия. Оторванный от Церкви и веры, он чахнет. Без веры Православной невозможно ничего понять ни в языке русском, ни в русском национальном характере. Русский язык и Православная вера формируют нацию, созидают и творят душу русского человека. Много лет назад замечательно сказал об этом Иван Бунин: «Россия и русское слово (как проявление ее души, ее нравственного строя) есть нечто нераздельное».
Такая вот неразрывная цепочка получается: Слово – язык – вера – душа — Россия.
Беседовала В.Николаева